среда 09 июня 2010
Осажденные / Besieged
год 1998
страна Великобритания, Италия
режиссер Бернардо Бертолуччи / Bernardo Bertolucci
сценарий Джеймс Лэздан, Бернардо Бертолуччи, Клер Пиплоу
продюсер Массимо Кортези, Клер Пиплоу
оператор Фабио Чанкетти
композитор Алессио Влад
время 93 мин.
В главных ролях: Тэнди Ньютон, Дэвид Тьюлис, Клаудио Сантамария, Джон С. Оджванг, Массимо Де Росси, Сирил Нри, Пол Осул, Вероника Лазар, Джан Франко Маццони, Мария Мадзетти Ди Пьетралата
Выбор фильма Настя Гейдор:
«Бернардо Бертолуччи продемонстрировал одаренность Талантом в высшей степени, сняв «Осажденных» за три копейки ручной камерой, в клиповой манере, с неизвестными актерами (кроме Дэвида Тьюлиса – «Полное затмение», «Семь лет в Тибете»), любовно-творческий симбиоз Европы и Африки, пленительное визуально-звуковое зрелище, которое, надеюсь, никого не оставит равнодушным.»
…из книги «3500 кинорецензий»: … «Он — странный англичанин-пианист Джейсон Кински, который живёт затворником в Риме, где, видимо, в наследство от умершей тёти ему достались постепенно приходящий в негодность дом с винтовой лестницей и столь же старинные всевозможные вещи. Она — африканка Шандурай, чей муж был арестован в родной стране, вероятно, по политическим мотивам, а оказавшись в Риме, молодая женщина нанимается в служанки к этому самому пианисту, кроме того, учится в медицинском институте. Однако рассказ назывался «В осаде», а экранная итальянская версия «Осада» тоже свидетельствует о том, что кто-то находится в осадном положении. И ещё до непосредственного знакомства с картиной выдающегося режиссёра Бернардо Бертолуччи возникает впечатление, что это — парафраз его шедевра «Последнее танго в Париже» с неразрешимой темой противостояния двух полов.
Но несмотря на замкнутость действия в стенах необычной по архитектуре квартиры (что, кстати, великолепно использует постановщик, выстраивая вертикальные мизансцены) и обилие музыки, в которой сталкиваются в нахлёст и демонстративно соперничают между собой классические европейские мелодии и африканские мотивы, всё-таки это не «Последний концерт в Риме». И вообще неожиданная во многих отношениях лента 58-летнего живого классика кино, который не хочет быть академичным, помпезным, гордо осознающим своё величие, а тем более — не желает раньше времени впадать в состояние «кинематографического маразматика», бесконечно занятого самоповторами и цитированием себя.
Он снимает раскованно и дерзко, применяя такие приёмы, которые ещё сильнее остраняют происходящее, и в некоторых сценах достигает какой-то немыслимой свободы и лёгкости обращения с экранным материалом, моментальной импрессионистичности и импровизационной текучести. Так что фильм воспринимается в качестве виртуозного музыкального экспромта, сочиняющегося у нас на глазах, или даже как сиюминутный любительский репортаж, который заснят чуть ли не домашней видеокамерой.
В этом плане начальные эпизоды с африканской натурой, потом коротко мелькающие в качестве врезок, а также своеобразный музыкальный речитатив-комментарий некоего африканца, певца и музыканта, могут показаться лишь необходимой данью долгим странствиям Бертолуччи в жизни и на экране за пределами родной Италии — по Африке и Азии, в стороне от европейской цивилизации. И если «Ускользающая красота» являлась своего рода современным вариантом мифологического сюжета «Похищение Европы», то «Пленённые» — словно метафорическое воплощение новой истории походов мавров на покорение Европы, которые не только завоевали на время христианский мир, но и принесли в него свою уникальную культуру.
Бернардо Бертолуччи отнюдь не сокрушается по поводу засилья африканцев в крупнейших городах Западной Европы, в том числе — в Риме, и он не подвергает сомнению свои ярко выраженные ориентальные пристрастия прежних лет (хотя поначалу возникает впечатление, что решимость пианиста-интеллектуала последовать в Африку за той, в кого он безумно влюбился, преподана с немалой долей иронии). Режиссёр испытывает подлинное любопытство западного человека и в то же время интерес серьёзного культуролога относительно того, как в частном случае взаимоотношений людей различных наций и культур, в ситуации не столько социально-политической, сколько культурно-ментальной по своей сути «осады» европейской цивилизации со стороны азиатской или африканской, проявляются и непреодолимая тяга-отторжение, и почти физическое влечение-сомнение.»
